С самого начала война в Новороссии для России стала делом воистину всенародным: люди собирали и отправляли помощь, отсылали часто последние деньги, поддерживали словом. И пиком возрождения настоящего русского духа стало массовое возрождения добровольчества. Тысячи парней, бросив уютные дома и квартиры, забыв о законах потребительского мира, на одном порыве бросились на помощь своим.
Украинцы называют их всех спецназом ГРУ, Госдеп видит в них новый род войск армии России. Так кто же они – русские добровольцы на Донбассе? Чем занимались в мирной жизни и почему туда пошли? Эти вопросы и другие важные вопросы я задал офицеру отряда «Оплот» армии Новороссии, своему старому знакомому – москвичу, инженеру-строителю, руководителю небольшой проектной мастерской, работавшей на госзаказе, преимущественно для силовиков, Сергею Семенову:
— Что Вас привело в ополчение, с какого момента вы решили в него вступить? Расскажите немного о Вашем боевом пути?
— Как и у многих, после событий в Одессе. К сожалению, специфика работы в Москве не позволила мне оставить дела: я несу ответственность, как за свой персонал, так и перед страной за бюджетные деньги. Поэтому приехал сюда только в сентябре и вступил в нелюбимый многими «диванными ополченцами» ВСН «Оплот», где мне было присвоено младшее офицерское звание. Командованием был направлен во второе по важности в Донецке место после аэропорта – в штаб при Петровском районе.
— Где было тяжелей всего?
— Я попал на относительно спокойную стадию боевых действий, мне грех жаловаться. Тяжело только смотреть на гибель мирных жителей, их тяжелое материальное состояние, испуганных детей и голодных пенсионеров. Смотреть и знать, что всем я помочь не могу.
— Насколько сложно нынешнее экономическое положение республики? Что, на Ваш взгляд следует предпринять в первую очередь?
Сложно, но решаемо. Главная проблема – это отсутствие полноценно работающей банковской системы и как следствие собираемость налогов, формирование республиканского и местных бюджетов, проблемы с выплатой пенсий и пособий, разрушение экономических связей вследствие войны и поиск рынков сбыта продукции.
Предприятия в целом готовы платить налоги – но в данный момент механизмы сбора налогов и платежей только налаживаются.
Отдельный вопрос – форма собственности инфраструктуры и крупнейших предприятий региона. Тут нельзя быть, грубо говоря, «наполовину беременной», надо строить социально справедливое государство, где недра и крупнейшие производства, которые строились «всем миром» принадлежат народу. А в ДНР вопрос национализации имущества украинских олигархов осторожно обходят стороной.
По сути, здесь уже произошло чудо, гуманитарная катастрофа не произошла лишь благодаря стараниям простых людей – врачей, учителей, пожарных, социальных и коммунальных служб. Люди самоотверженно, без денежных довольствий выполняют свой долг на протяжении многих месяцев. Для меня, человека, выросшего в Москве с её погоней за выгодой, было дико и приятно смотреть, как врачи действительно лечат, а простые «коммунальщики» под пулями переваривают трубу, чтобы не произошло утечки газа, только потому что – это их долг.
К сожалению, все мы понимаем, что вечно так продолжаться не может – героям тоже надо есть, одеваться, кормить свои семьи.
— Насколько едино ополчение? Есть ли конкуренция между отрядами и в чем она выражается?
— Безусловно. На определенном этапе во время активных боевых действий это проявлялось не так явно, но сейчас, во время «перемирия» идет борьба за сферы влияния, гуманитарную помощь, власть. К сожалению, это уже не секрет, но в целом, для нынешнего этапа строительства государства — это был естественный процесс: без единого снабжения, единого командования комбаты были вынуждены бороться за те крохи, которые доходят до линейных подразделений.
Не хочу, чтобы люди меня неправильно поняли:
Во-первых, это далеко не «война банд», а попытка вытеснения слабых подразделений сильными без горячих фаз, перестрелок и артиллерийских обстрелов, как это происходит у противника.
Во-вторых, сейчас решается главный вопрос – создание не сети полунезависимых подразделений, а армии с присущей её структурой и дисциплиной и передачей небоевого функционала исполнительной власти и государственным силовым структурам в полном объеме.
— В Российских СМИ все чаще вбрасывается информация о преступлениях ополченцев, как республика борется с криминалом вообще и внутри себя в первую очередь?
— Преступления есть и будут. Люди идут с разными целями, установками. Если в РФ человек, идя в любую силовую структуру, проходит отбор, который хотя бы на первичном этапе отсеивает людей с отрицательными мотивами, то здесь это попусту невозможно и отсев идет уже по факту совершенных действий.
Я знаю примеры, когда преступления наказывались излишне жестко, знаю, когда наоборот – недостаточно. Но что карательная система работает быстро и без лишней волокиты – это факт. Но жизнь не стоит на месте, уже появилась и полиция, и военная полиция, и ГБР комендатур и МГБ, которые честно и доблестно выполняют свои функции. Но законодательное поле – темный лес, правоприменительная практика не обобщена и многое сейчас в зоне личной власти и воле конкретных руководителей. Отсутствует главное – взаимодействие, нет и простейших систем розыска и оповещения.
При этом преступность, особенно уличная – высока. У любого преступника нет главного – уверенности, что ему что-то сойдет с рук. Ситуация находится в целом под контролем, а проблемы — решаются.
Мирные жители здесь бояться не мифического «чеченца», а своего бывшего «защитника», человека, которого он кормил все годы «незалежности» – украинского военного.
— Один из главных вопросов – готова ли армия ДНР отразить массированное наступление ВСУ, если те все-таки решаться на него?
— Конечно же, да. Если ВС ДНР находится в зачаточном состоянии, испытывает болезни роста, имеет проблемы со снабжением, взаимодействием, которые тем не менее решаются, то ВСУ же наоборот – находится в стадии перманентного гниения.
У нас есть главное отличие – боевой дух. По моей оценке сил ВСУ, кроме их тербатов и артиллерии никто ни морально, ни технически к войне не готов.
А главное – это то, что на Донбассе люди бьются за свой дом, свою родную улицу, своих детей и родителей. И для врага страшен тот человек, которому бросили вызов под страхом смерти его близких.
Если отойти от морально-психологических факторов, в целом есть точки вполне пригодные для наступления, взятие которых приведет к большим проблемам у ВСУ. Главная проблема ВС ДНР — это оборона Донецка. ВСУ не под силу взять город, однако любая попытка наступления приведет к жертвам среди мирного населения ДНР. Итогом перемирия стало то, что враг стоит у западных рубежей города практически вплотную и ополчение не имеет возможности оперативного маневра на данном участке.
— Как думаете, смогут ли после всех смертей и карательных операций ДНР и Украина жить как добрые соседи? И при каких условиях это может произойти?
— А как? Украинец – это не национальность, это политическая общность, вскормленная на мифах с одной стороны о своем величии, с другой о вечной угнетенности и жертвенности. Украина как самостоятельное образование – выкормыш «галитчанской собаки», мифологии независимости от русского мира. Украинец или вечный враг или он просто самоидентифицируется как русский. Они заточены под то, чтобы ненавидеть ДНР, Новороссию, Россию, Русский мир.
— Что на Ваш взгляд ждет молодую республику в ближайшее время?
— Важно понимать всем – Новороссия сейчас это авангард третьей мировой войны, который пойдет как цепь локальных конфликтов на Ближнем Востоке, Африке, Евразии. Задача этой войны – безальтернативное закрепление нового мирового порядка, а попутно и уничтожение всех национальных идентичностей.
Буду откровенен. Считаю, что все в ДНР в положительном ключе закончится нескоро. Украина не может хотя бы по экономическим причинам дать независимость региону, в котором сосредоточена большая часть промышленности, энергетики и добычи полезных ископаемых. ДНР же условно-продолжительное перемирие тоже не может устраивать – во-первых, многие города республики в оккупации, там бесчинствует СБУ и тербаты.
А во-вторых, нельзя что-то строить и развивать, живя под Дамокловым мечом. ДНР — передовая третьей мировой войны, а свободная и успешная молодая республика – слишком плохой пример для так называемого «мирового сообщества». Ту же вполне благополучную и самостоятельную Родезию убивали в течение 14-ти лет.
Поэтому остается только одно – не верить никому и драться. Драться и побеждать. Перемолоть последние боеспособные части ВСУ и выходить из войны, когда у Киева останется только столица и кучка бедных и обескровленных областей, не имеющих ничего кроме натурального хозяйства.
— Какой Вы хотели бы видеть будущее ДНР?
— Я лишь желаю молодой республике, чтобы после всех испытаний, которые выпали на долю мирных жителей, смертей родных и друзей – дальнейшее мировое противостояние обошло её стороной.
Если говорить глобально, ДНР должно после победы войти в состав Новороссии от Харькова до Одессы. Другого выхода из войны, который бы гарантировал спокойствие и процветание этой земле я не вижу.
Руслан Ляпин
Источник: novorosinform.org
